Российский Чернобыль

страница федерального еженедельника

Служить Отечеству. Служить Родине

«Российский Чернобыль» № 8 (968), 3 — 9 марта 2011 г.

Михаилу КОЗЛОВУ, бывшему военному, дороги три даты, связанные со службой в армии, — 15 и 23 февраля и 26 апреля. День защитника Отечества, как известно, празднуется 23 февраля, и это знают все. Что же касается остальных дат, то многие из нас скорее всего ничего не припомнят.   

Черная тень Чернобыля

Тем не менее 15 февраля знаменательно тем, что в этот день советские войска покинули Афганистан после 9 лет военных действий в этой стране. И наконец 26 апреля. В этом году исполнится ровно 25 лет, как  случилась страшная трагедия - авария на Чернобыльской АЭС.  

В Казахстане есть село с весьма необычным названием - Пресногорьковка. Это казачья станица, в прошлом - крепость, расположенная между двумя озерами - соленым и пресным. Здесь родился и вырос Михаил Козлов. Окончил школу и с отличием училище механизации. Отсюда ушел в армию, служил на Дальнем Востоке в батальоне связи.

После службы приехал в Хакасию, в село Белый Яр. Родители уже жили здесь, так как мама Михаила родом из здешних мест. Потом учеба в Шушенском сельскохозяйственном техникуме, работа на матушке-земле, женитьба. Настал момент подумать и о собственной квартире. Решил эту проблему Михаил, поступив на службу в Абаканский гарнизон в зенитный полк заведующим оружейным складом. В гарнизон устроилась и его жена, служила при штабе.  

Когда в семье стали возникать неурядицы, Михаил запросился в Афганистан. Думал, что временная разлука с женой поправит ситуацию. Непосредственный начальник Михаила полковник Епифанов после долгих уговоров отпустил, но... только на ликвидацию последствий аварии на ЧАЭС. Мол, поезжай туда, может, там поостынешь. Шел 1987 год.

- Наш батальон стоял в поселке Черемошня так называемой безопасной зоне, - вспоминает Михаил, - я же был назначен старшим техником инженерной роты. Восстанавливали технику, валили радиоактивный лес БАТами, то есть большими артиллерийскими тягачами. Словом, работа нравилась. Понимал свою значимость в этом ответственном деле. За две недели работы в Чернобыле был помещен на доску почета. Но случилось так, что для нашего скрепера потребовалась коробка скоростей, а найти ее мы не могли, даже в могильниках, куда сбрасывалась радиоактивная техника. И тут вдруг вижу, что метрах в трехстах от реактора стоит скрепер. Взял инструмент и стал откручивать коробку. В это время мимо проходил человек с дозиметром, а я уже практически все болты открутил. Он: «Ты что, очумел?! Сколько здесь находишься?» Я ему: «Минут тридцать». Беги отсюда, говорит он, ты уже рентген 30 себе заработал.

Когда возвращались обратно в Черемошню, по дороге мне стало плохо. Потом всего скрутило. Я даже в столовой ложку ко рту нормально поднести не мог. Комбат мне открыто сказал: «Поезжай, друг, помирать домой». Меня посадили в «уазик» - и в Киев.

Таким образом, в Чернобыле я пробыл чуть более трех месяцев.

В Абакане постепенно отошел. А про желание попасть в Афганистан не забыл. Начал готовить почву для этого, хотя прекрасно понимал, что меня туда так просто не отпустят.

Помог адъютант командующего дивизией. Я через голову своего командира написал рапорт, а адъютант, видимо, его куда следует пристроил. А на следующий год, в 1988-м, приходит приказ командировать меня в Афганистан. Командир части меня пожурил, но как-то по-доброму, без зла и обиды, и я отправился в страну, мне не известную. 

Афганистан, который не забыть

В Новосибирск самолетом, а оттуда летим в Ташкент. Из Ташкента ночью нас перебрасывают через границу в Афганистан. Каждому выдали по парашюту. Если что, говорят, за кольцо дергай и выпрыгивай. Вот, думаю, десантника нашли!

Однако приземлились нормально, без приключений в Шинданде. Сидим в модуль-комнате. Рядом какая-то девчонка плачет лет девятнадцати. Оказалось, она просилась в Афганистан с подружками, а взяли только ее. Видимо, ей здесь стало одиноко. Да я и сам, если честно, себя не очень уютно почувствовал, хотя мне было в ту пору уже 35 лет и за спиной служба в армии.

После того как посмотрели мои документы, командир роты отдельного батальона материального обеспечения Михаил Турский начал меня зазывать к себе: «Пойдем, у меня как раз нет старшины роты». А я никогда людьми не командовал. Но он уговорил. Тут же заходит замполит роты Игорь Ачилов и бесцеремонно кладет на мои колени противотанковую мину-«итальянку». Я ее спокойно убираю - и на стол, вдобавок еще и  на нее облокотился. Как-то даже обидно стало. Все же не пацан, знаю, что к чему.

Так попал в роту «сухогрузов», возили в основном боеприпасы по маршруту Шинданд - Кандагар. А вообще я отвечал за полевую кухню, водовоз и КАМаз для перевозки продуктов.

Из официальных источников

В Афганистане  нет ни одного метра железной дороги. Поэтому все грузы перевозились автомобильным транспортом и частично авиацией. Батальоны материального обеспечения размещались в Шинданде, Кабуле, Баграме, остальные в Пули-Хумри. Все они доставляли продовольствие, боеприпасы, топливо, вещевое имущество - собственно, все необходимое для жизни и боевой деятельности  советских  гарнизонов на территории  Афганистана от Джелалабада и Файзабада на востоке до Кандагара и Герата на западе. Водители КАМазов десятки тысяч километров накручивали по дорогам Афганистана, и каждый километр мог стать последним, так как  автоколонны  постоянно попадали под обстрел  душманов. Как обычно, при обстрелах в ущельях они уничтожали первую машину и последнюю, лишая водителей возможности маневрировать и уходить от обстрела. Колонны автомашин оказывались зажатыми, и  чтобы сберечь людей, командиры колонн организовывали оборону. Особенно страдали колонны «наливников», которые перевозили бензин, солярку, керосин для авиации.

- Нас тоже постоянно обстреливали, - вспоминает Михаил. - помню, последним погиб Александр Николаев. Единственный сын был у матери. Деревенский парень, смышленый, шустрый такой. Все умел делать. Я тогда не был в поездке. Духи обычно нападают на колонну с правой стороны для того, чтобы водителю было трудно открыть ответный огонь. Через кабину ведь стрелять несподручно. А тут, наоборот, стреляли слева,  причем с ДШК. Сашу не спасло даже то, что он был в каске и бронежилете. Пуля попала прямо в лицо. Эту смерть я долго пережить не мог. Война. Что с ней поделаешь...    

Я тоже неоднократно попадал во всевозможные передряги, в том числе приходилось бывать и под обстрелами. Сам стрелял и видел, что не мимо.

В память мне врезался случай, который произошел перед самым выводом из Афганистана. Получилось так, что, когда все стали выдвигаться в сторону нашей страны, мы, наоборот, делали последний рейс в Кандагар. На дороге уже были сняты все блокпосты, и неизвестно чем наша поездка могла закончиться.

Я ехал в машине, в кузове которой находилась большая алюминиевая емкость с водой. И надо же было такому случиться, что бочка сместилась со своих креплений, и в ходе трения  образовалась дыра, через которую вся вода по дороге медленно вытекала.

В пути несколько раз выходили из машины, но ничего не увидели.

Когда заехали в карман, ротный кричит: «Давай воду, моторы кипят!» Кинулись, а воды-то и нет. Мы все остолбенели. Ротный мне: «Ну что? Добывай воду, а нет, стреляйся или под трибунал».

Что делать? Куда идти? Кругом песок и душманы. Вдруг вспомнил, что видел в кабине КАМАЗа бутылку с краской. Сразу нашли подручные средства - бинты, проволоку, кусок резины, сделали бандаж. Замотали проволокой и поехали к речке воду набирать.

Сижу в машине, все мысли  уже о доме. Так хорошо... И вдруг слышу: «Командир». Я сижу на водительском месте, поворачиваюсь и вижу: стоят два бача, так афганских пацанов зовут. И у них навскидку автоматы. Сразу не дернешься. «Командир, продай солдатика», -  говорят. У меня в голове, как в счетной машинке, все завертелось, но быстро нашелся и спрашиваю: «Какой вам нужен?» Пока они отвлеклись, став между собой совещаться, я успел отстегнуть автомат и положить его себе на колени. Думаю, хоть одну  очередь я по ним все равно сделаю. Благо они увидели, что и наш водитель Сергей Тульский, заметив тревожную ситуацию, и по моей подсказке  осторожно отцепил второй автомат, пристегнутый у пассажирского сиденья.

Увидев, что с нами так просто не разобраться они зло выкрикнули: «Ну, живи пока, командир». Потом отошли метров на 30 - 40 и просто растворились. Видимо, нырнули в киризы. Это у них такая водосточная система, и достать их оттуда практически невозможно.

Слава богу, не получили пуль в спину, когда медленно поднялись в гору, догоняя колонну.

Уже домой в Союз шли через нашу Кушку.

В Афганистане было все: трудности, награды, воинская слава, но впереди ждала нас Родина, по которой мы все очень скучали.

Подготовил С. ГЕСС.